В центре дворика рядом с грубо сколоченным столом стояли старые истертые скамьи. Затем он трижды хлопнул в ладоши, прежде чем усесться во главе стола. Надеюсь, что вы останетесь довольны пребыванием здесь. Уверен, что мне это доставит удовольствие, при этих словах он взглянул на Дуари, и мне его взгляд совсем не понравился. Я уверена, что нам бы понравилось, если бы мы смогли остаться, быстро ответила Дуари, но увы, это невозможно. Но ведь вся нынешняя территория Торы называлась Вепайя, пока тористы не восстали, не захватили ее и не заставили последних представителей аристократии и интеллигенции эмигрировать на остров, который до сих пор хранит древние традиции погибшей страны. Но это было очень давно и далеко отсюда, в Траболе. Но Страбол жаркая страна, продолжала спорить Дуари. Здесь действительно жарко в течение некоторой части года, но не настолько, чтобы этого нельзя было терпеть. Если то, что сказал Скор, было правдой, мы пересекли экватор и теперь находились в северном полушарии Венеры. Поскольку на моих плечах лежала ответственность за судьбу Дуари, я не мог особенно раскатывать губу и мечтать о славе Ливингстона. Но, быть может, мне удастся узнать чтонибудь от Скора? Я попросил его рассказать о землях, лежащих дальше на север. Это было много лет назад быть может, сто лет назад. С тех пор я никогда не возвращался в страну, где появился на свет. Но иногда сюда заходят люди оттуда, и он неприятно рассмеялся. Сразу после этого из здания вышла женщина средних лет, очевидно, в ответ на призывы Скора. Ее кожа имела такой же отвратительный оттенок, как кожа виденных нами мужчин, и была к тому же очень грязной. Рот ее был открыт, из него свешивался язык, сухой и опухший. Выражение ужаса в глазах Дуари не ускользнуло от Скора. Я увидел это по твоему лицу, Скор внезапно расхохотался. В его смехе не было веселья, и глаза его не смеялись. В них было другое выражение, отблеск ужаса, который исчез так же быстро, как и возник. Они прекрасные слуги, сказал Скор нормальным голосом. Там было мясо, частью сырое, частью горелое, и абсолютно несъедобное. Это было единственное, что здесь годилось к употреблению. Я попивал вино и любовался тем, насколько прожорлив Скор. Его тон и манеры принадлежали идеальному и гостеприимному хозяину. Немного успокоенные обещанием, мы последовали за ним в дом. Это было темное и мрачное жилище, холодное и безрадостное. Мы брели по лестнице на второй этаж, потом по длинному темному коридору. Наконец, Скор остановился перед дверью и распахнул ее. Приятных сновидений, пожелал он Дуари, кланяясь и приглашая ее войти. Дуари медленно переступила порог и Скор закрыл за ней дверь. Затем он повел меня в конец коридора, вверх по двум лестничным пролетам и провел в круглую комнату. Комната, как я предположил, находилась в башне, на которую я обратил внимание, когда мы вошли в замок. Надеюсь, ты проснешься отдохнувшим, вежливо сказал он и удалился, закрыв за собой дверь. Я слышал звук его шагов вниз по лестнице, пока они не потерялись в отдалении. Я полумал о Дуари, которая сейчас одна внизу, в этом таинственном и мрачном месте. У меня не было причин сомневаться в ее безопасности, но все же меня мучили предчувствия. Как бы то ни было, я не намерен был оставлять ее одну. Я подождал, давая нашему хозяину достаточно времени добраться до его собственной спальни, где бы она ни была, Затем шагнул к двери, собираясь направиться к Дуари. Я положил ладонь на щеколду и попытался отворить ее. Мне показалось, что из глубины этого кошмарного здания до меня донесся издевательский смех. ДЕВУШКА В БАШНЕ Комната башни, в которой я оказался запертым, освещалась только таинственным ночным сиянием, которое рассеивает ночную тьму Венеры.